Сергей Кремлев - Великий и оболганный Советский Союз [22 антимифа о Советской цивилизации]
В советское время к этой когорте присоединились полярники 30-х годов, спортсмены-динамовцы из знаменитого ОМСБОНа — Отдельной мотострелковой бригады особого назначения НКВД, гвардейцы-десантники Сталинграда, ученые и инженеры, решившие Урановую проблему и пославшие в космос Первый спутник и Юрия Гагарина… Герои Советской Вселенной были не только достойны героев Русской Вселенной, но и дышали одним с ними воздухом, имели одинаковые думы и один и тот же покрой души.
Через два года после приезда в Петроград Уэллса, в 1923 году, в Петрограде вышла первым изданием «феерия» Александра Грина «Алые паруса», рукопись которой он носил всю гражданскую войну в вещевом мешке связиста Красной Армии. Грин говорил об этой рукописи: «Живая мечта…»
В бесхитростной, но живой и мечтающей повести Грина отец юной Ассоль Лонгрен высказывает мысль, которая с небольшой поправкой очень подходит для нравственной оценки сегодняшнего дурацкого дня России: «Теперь дети не играют, а учатся. Они все учатся, учатся и никогда не начнут жить…»
Нынешние поколения «дорогих россиян» — и молодые, и не очень молодые, и даже совсем не молодые — тоже ведут себя как дети: их вдруг, не знаю уж с чего, потянуло на развлечения, и они все развлекаются, развлекаются, и если не спохватятся, то так никогда и не начнут жить.
А новые люди нарождающейся советской цивилизации не развлекались — им это было просто неинтересно, а были увлечены — увлечены своими мечтами, планами и дерзаниями.
И поэтому их мечты становились былью.
Факт 6-й
Стиль Сталина не ГУЛАГ, а размах
Какой образ Сталина и СССР Сталина навязывают нам сегодня?
Россия под сапогом тирана и ГУЛАГ как символ строя — вот образ Сталина и СССР, который нам сегодня навязывают.
Но Сталин — это не ГУЛАГ, а размах!
Размах и гордость великого сына России за Россию — новую, гордую, год от года крепнущую и занимающую в мире все более достойное место.
Русская гордость и державное чувство собственного достоинства жили в лучших русских людях всегда, во все времена!
Эта гордость видна в знаменитых, но порядком подзабытых ныне словах Александра Невского: «Кто к нам с мечом придет, тот от меча и погибнет! На том стояла и стоять будет Русская земля!»
И в словах Александра Суворова: «Где олень пройдет, там и русский солдат пройдет. Где олень не пройдет, и там русский солдат пройдет!»
У Ленина есть замечательная работа под названием «О национальной гордости великороссов» — на нее, как мы уже знаем, ссылался Сталин в своем письме Демьяну Бедному. Напомню, что Ленин проводил ту мысль, что у трудящихся подлинная гордость за свой народ обязательно будет и гордостью класса, который производит все материальные блага жизни. Ленин писал:
Интерес (не по-холопски понятой) национальной гордости великороссов совпадает с социалистическим интересом великорусских (и всех иных) пролетариев.
Рабочая гордость и родила слова пролетарского гимна «Интернационал»:
Никто не даст нам избавленья,
Ни бог, ни царь и не герой!
Добьемся мы освобожденья
Своею собственной рукой!
В этих словах — законная гордость свободных людей, которые сами желают решать свою судьбу. Позднее, не завоевывая, а уже строя социализм, они пели и так:
Нам ли стоять на месте,
В своих дерзаниях всегда мы правы!
30 декабря 1922 года на I Всесоюзном съезде Советов было образовано единое государство — Союз Советских Социалистических Республик. Начинался новый и самый обнадеживающий этап русской истории — Россия вступала на путь построения развитого и могучего союзного государства. И, как всегда и раньше, русская гордость боролась с «расейской» недотепистостью, а то и с прямым предательством интересов России. Однако теперь у русской державной Гордости был крепкие защитники и сторонники, и первый из первых — Сталин.
Вот пример…
13 ноября 1922 года Сталин пишет письмо Ленину (копия — Каменеву-Розенфельду):
…Сегодня Каменев сообщил мне… о необходимости утвердить договор с французскими купцами об организации смешанного общества по продаже нашей платины, причем мы должны предоставить не менее 60 пудов (960 килограммов, почти тонна. — С.К.) платины, а сами отказываемся выступать на внешний рынок со своей платиной.
Так как… платина вся наша, у французов нет никакой платины, они просто комиссионеры… причем надо полагать, что, так как платина является почти монопольным товаром, они, французы, постараются продать минимум платины для того, чтобы угодить американским продавцам платины и дать им возможность продать американскую платину втридорога… Весь договор представляет сплошное издевательство над Россией…
Я предложил т. Каменеву вызвать всех сторонников договора и переговорить с ними по существу, посоветовав ему договор о «смешанном» обществе аннулировать, предложив французам известный процент с общей суммы реализуемой платины за комиссию…
Это и была та новая, не только русская, но и советская гордость, которая позволяла смотреть на «буржуев» как на буржуев — то есть с пониманием того, что у буржуя в душе нет и не может быть чести и совести, а есть лишь прибыль. А прибыль от продажи русских (теперь уже — советских) товаров нам и самим не помешает!
Сложным был путь обретения нами такой гордости — страна лежала в запустении. Чтобы понять, как трудно поднималась Советская Россия из разрухи, достаточно познакомиться с теми данными, которые Сталин привел 3 декабря 1927 года в Политическом отчете ЦК на XV съезде ВКП(б).
По данным Госплана в 1925/26 году сводный бюджет (единый государственный бюджет плюс местные бюджеты) равнялся 72,4 % от довоенного (5024 миллиона рублей). В 1924/25 году валовая продукция промышленности составляла 63,7 % и сельского хозяйства — 87,3 % от довоенного (то есть в 1913 году). Грузооборот железных дорог в 1924/25 году составлял 63,1 % от довоенного объема. Общий оборот внешней торговли снизился к 1924/25 году до 27 % от уровня 1913 года.
В этих цифрах была предельно сжатая, но точная картина экономического положения СССР к середине 20-х годов. Успехи в нравственном и культурном преобразовании России были уже более чем зримыми и весомыми, а вот в материальном отношении жизнь была скудной, полуголодной.
Однако и в экономике успехи с каждым годом проявлялись все четче!.. Так, сводный бюджет на 1927/28 год был запланирован на уровне более 7 миллиардов рублей — 110–112 % от довоенного. В 1926/27 году продукция сельского хозяйства составила от довоенной 108,9 %, а промышленности — 100,9 % от уровня 1913 года. Грузооборот железных дорог в 1926/27 году вырос до 99,1 % от довоенного, а в 1927/28 году должен был вырасти еще больше — до 111,6 %. И даже объем внешней торговли, которую Запад тупо блокировал, в 1927/28 году была запланирована на уровне в 37,9 % от уровня 1913 года.
При этом одной из причин замедленного темпа развития внешней торговли Сталин назвал тот факт, что «мы не можем торговать по буржуазной формуле «сами недоедим, а вывозить будем»…»
И Сталин, как, впрочем, и всегда, говорил правду. В 1926/27 году СССР вывез 2 миллиона 178 тысяч тонн зерна, а через год — только 344 тысячи, и 248 тысяч тонн даже пришлось ввезти. Причина была не в неурожаях, а в том, что за годы, прошедшие после окончания гражданской войны, крестьяне сумели-таки — если вспомнить слова Уэллса — «устроиться повольготнее». И теперь отдавать зерно государству «задешево» село не желало.
Проблема была, и ее надо было решать — быстро!
Крестьянский надел — не затопленная шахта, не стоящий без топлива и сырья завод, не взорванная железнодорожная станция… Землицу поднять проще, особенно если потом ее полить. И крестьянин-середняк при Советской власти, без царя и помещика, зажил неплохо: сеял, пахал и милостью божьей хлебушек с нивы и молочишко из хлева себе и своим детишкам на пропитание — худо-бедно — имел. А город — устраивайся, как хошь!
В срок десяти лет все изменилось коренным образом — пусть и через драму «Великого перелома» коллективизации на селе. И изменилось в конечном счете в интересах не только города, но и в интересах самого села, не способного сохранить обретенную свободу без индустриального города. Мало кто в России понимал это вначале так ясно, как это понимал Сталин.
Сталин потому и стал в считанные годы не только официальным лидером, но и неформальным властителем дум, что умел, как никто другой в России, видеть будущий успех там, где остальные видели только провалы и поражения.
Язык цифр скуп, но точен. И для того, чтобы увидеть коренную разницу между царизмом и большевизмом, достаточно нескольких интегральных цифр, сведенных в ниже приведенную таблицу.
